|
Вы находитесь на сайте «Литературный клуб» Спонсор ресурса: ООО «УЦММ» /Уральский центр механообработки и металлоконструкций/ |
|
Истоки
Сюжеты
Традиция Технология Антология Ежедневник Памятники мировой литературы |
КРАСАВИЦА И ЧУДОВИЩЕ
(Елена Соловьева, Екатеринбург, сказка)
|
___ Я не могу с достоверностью сказать: плохо мне тогда было или хорошо,страшно или нет. То, что я сейчас не могу вспоминать об этом без содрогания,еще ни о чей не говорит. Если я когда-то без скандала соглашалась таи оставаться, значит, я не боялась Аурелии. И мало ли каким деформациям на протяжении долгих лет подвергаются наши воспоминания? Скорее, страх относится даже не к ней, а к чему-то другому, более общему. Это я теперь понимаю, как, абсолютно не имея иммунитета, могла так долго находится среди чужой жизни, под властью чужих вещей... ___ Тогда мама уходила по делам и оставляла меня у соседки снизу. Ее звали странно - Аурелия. Она уже не работала и жила одна. В квартире радом жила ее сестра, тоже одна. Обе они страдали каким-то техим видом помешательства, иногда переходящим в грустное и затяжное, как осенний дождь, пьянство. Но кого можно было испугать пристрастием к спиртному в нашем городе? К тому же,запои случались не часто, и я не один вечер скоротала у Аурелии. Именно с той поры возненавидела лампы дневного света. Мне до сих пор кажется, что электричество, текущее в них, ядовито, и вызывает на лицах то ли сыпь, то ли предсмертную испарину. ___ Я совсем не помню, какими были глаза у моей слегка двинутой няньки. Ско-рее всего, полустершиеся, как у старого пластмассового пупса. Зато живот Аурелии напоминал настоящий могильный холмик. И я, помню, все размышляла, чего она там, собственно, скрявает? Голову неверного возлюбленного? Трупик соседской кошки, которой она тихонько выткнула глаза вязальной спицей? Или хрупкую девичью талию? ___ Аурелия любила угощать меня пасленовым засахаренным вареньем, к которому я, насколько помню, ни разу не прикасалась. Хозяйка, однако, этого не замечала, поскольку, стоило мне сесть за стол, как она, вздохнув, доставала из-под клеенки мутную фотокарточку. И то, щурясь, подносила ее к своим глазам, то совала мне под нос. Там, с трудом пробиваясь сквозь туман прошлого, проступали вполне соблазнительные формы. Судя по всему, это и была главная жертва Аурелии. « А ничего я в молодости была, а?» – каждый раз спрашивала она, растирая по клеенке очередного муравья. Муравьи жили в щели подоконника, но стоило на столе появиться розетке с пасленовым вареньем как они, точно сумасшедшие, толпами устремлялись навстречу своей погабели. И так повторялось раз за разом: засахаренные ягоды, мутный снимок и раздавленные муравьи. Аурелия как сомнамбула все твердила: «с А ничего я в молодости была, а?» И могильный холмик под цветастым халатом начинал ходить ходуном, точно там пинался ребенок-мутант. Аурелия на миг затихала, блаженно прислушиваясь, и подмышками у нее появлялись темные пятна, спеды обильного теплого пота. ___ И нужно было видеть жуткий уютец, в котором эта базедовая гурами, возможно, собиралась откладывать странную икру. Несвежее атласное одеяло розового цвета, горка сдобных подушек под тюлевой накидушкой, пропитанной серой пылью. Они так и говорили - «накидушка». И теперь я, похоже, раскрыла секрет происхождения этих бисквитно-кокетлмвых тряпочек. ___ Весной, когда ночи становятся невыносимо лунными, пожилые домохозяйки одна за другой заболевают странной болезнью. Каждая достает из шкафа пахнущую нафталином фату и тайком приносит из сада сумасшедшие ножницы, покрытые щетиной и ржавчиной. ___ Кстати, все венки на местном кладбище тоже из свадебного флердоранжа,который свою белоснежную эфемерность начинает терять уже за пьяным ритуальным столом, под истошные вопли: “Горько!” ___ Впрочем, от сальных прикосновений эти цветы не погибают, напротив, вспыхивают новым, доселе невиданным светом, как тугие щечки подружки невесты, которую за не менее тугую попку ущипнули чьи-то умелые волосатые пальцы. Так раз и навсегда, раскрывают жаркие рты прожорливые цветы росянки... На каждом щупальце присоска и мутная клейкая капелька: «Эй, кто здесь еще не знает вкуса спермы и крови?» ___ Хотя, горячий жизненный полдень остался у Аурелии за плечами. Недолго ностальгировала она и среди мутных снимков своего подозрительного прошлого. И к старости, говорят, сделалась страстной любительницей похорон. Не пропускала ни одних поминок и, путая подчас имена внуков, точно помнила, из скольких машин состоял погребальный эскорт Петра Васильевича. ___ После ее смерти в ящике комода, пропахшего перцем, среди сухих хлебных корок и рваных чулков-одиночек был найден фотоальбом, слегка тронутый кое-где плесенью. Хорошо помню: сперва шли солидные фотографии на картонном подкладе с золотыи обрезом, видимо, мать и отец Аурелии. В конце 19 века позы еще были продуманы, а лица спокойны. Чем дальше я листала альбом, тем тоньше становилась фотобумага, неразборчивее печать, а сюжеты безумнее. Снимки никто уже не прикреплял к альбомным листам, и последовательность событий восстановить не представлялось возможным. ___ Но больше всего в этом странном хранилище оказалось фотографий у гробов, где люди понуро стояли, сбившись в кучку у чьих-то заостренных носов, уже не подлежащих идентификации. Единственным знакомым мне на снимках лицом было лицо Аурелии. Она всюду получалась на редкость удачно, потому что одни выглядели слишком подавленными горем, а другие никак не могли найти выражение лица, адекватное происходящему. Аурелия же отличалась свежестью, естественностью и всегда умудрялась встать так, что были хорошо видны ее нарядные блузки. ___ Вот эти-то блузки, заляпанные поминальными борщами, внучка Аурелии, принявшая наследство, и выбросила в первую очередь. Но долго не решалась сделать то же со странными цветами, пышно разросшимися в зеленых кастрюлях. Она, бедняжка, слыла суеверной, и была убеждена, что мир полон странных соответствий. ___ Никто толком не знал, где старуха взяла семена этих растений, как они называются, и почему так бурно пошли в рост. Моя мать говорила, что старуха перед смертью особенно холила и лелеяла их. “Понимаешь, они выглядели такими хищными, неуместно здоровыми в комнате, где умирал человек. А дня за три до ее кончины они первый раз расцвели. Такие мясистые, противные цветы-свечки, у которых кровавые листья будто пропитаны воском. Аурелия так умилялась им, щерилась беззубым ртом. Так и умерла, глядя в их сторону... 1998 г. |
|